44 год — стал диктатором в 4-й раз, а консулом - в 5-й. Положение у него казалось бесспорным; новые почести, декретированные сенатом, соответствовали уже открытому обожествлению. Дни побед Цезаря каждый год отмечали как праздники, а каждые 5 лет жрецы и весталки совершали молебствия в его честь; клятву именем Цезаря считали юридически действительной, а все его будущие распоряжения заблаговременно получали правовую силу. Месяц квинтилий переименовался в июль, Цезарю посвящался ряд храмов и т. д. и т. п.
Но все чаще слышались разговоры о Цезаре и царском венце. Отрешение от должности трибунов, власть которых всегда считали священной и неприкосновенной, произвело до крайности неблагоприятное впечатление. А в скором времени после этих событий Цезарь был провозглашен диктатором без ограничения срока. Началась подготовка к парфянской войне. В Риме начал распространяться слух о том, что в связи с походом столицу перенесут в Илион или в Александрию, а для того, чтобы узаконить брак Цезаря с Клеопатрой, будет предложен законопроект, по которому Цезарь получит разрешение брать себе сколько захочет жен, только бы иметь наследника.
Монархические «замашки» Цезаря, то ли существовавшие в действительности, то ли приписываемые ему всеобщей молвой, оттолкнули от него не только республиканцев, которые какое-то время рассчитывали на возможность примирения и альянса, но даже явных приверженцев Цезаря. Так, один из основных руководителей будущего заговора , в соответствии с традициями той ветви рода Юниев, к которому он принадлежал, был убежденным сторонником «демократической партии».
Создавалась парадоксальная ситуация, при которой всемогущий диктатор, достигший, казалось бы, вершины власти и почета, в действительности оказался в состоянии политической изоляции. Уже и народ не был рад положению в государстве: тайно и явно возмущаясь самовластием, он искал освободителей. Когда в сенат были допущены иноземцы, появились подметные листы с надписью: «В добрый час! не показывать новым сенаторам дорогу в сенат!»
Заговор с целью уийства Цезаря сложился в самом начале 44 г. Его возглавили Марк Брут и Гай Кассий Лонгин. Некогда этих приверженцев , выступавших против Цезаря с оружием в руках, он не только простил, но и дал им почетные должности: оба они стали преторами.
Любопытен и состав других заговорщиков: кроме главных заговорщиков Марка Брута, Гая Кассия и таких видных помпеянцев, как Кв. Лигарий, Гней Домиций Агенобарб, Л.Понтий Аквила (и еще нескольких менее заметных фигур), все остальные участники заговора были до недавнего времени явными сторонниками диктатора. Л.Туллий Кимвр, один из наиболее близких к Цезарю людей, Сервий Гальба, легат Цезаря в 56 г. и его кандидат на консульство в 49 г., Л.Минуций Базил, также легат Цезаря и претор 45 г., братья Публий и Гай Каска. Всего же в заговоре принимало участие больше 60 человек.
Тем временем подготовка к новой, парфянской войне шла полным ходом. Цезарь намечает свой отъезд к войску на 18 марта (в Македонию), а 15 марта предполагалось заседание сената, во время которого квиндецемвир Л. Аврелий Котта (консул 65 года) должен был провести в сенате решение о награждении Цезаря царским титулом, основываясь на пророчестве, обнаруженном в сивиллиных книгах, по которому парфян может победить только царь.
Заговорщики колебались, убить ли Цезаря на Марсовом поле, когда на выборах он призовет трибы к голосованию, разделившись на две части, они хотели сбросить его с мостков, а внизу подхватить и заколоть, или же напасть на него на Священной дороге или при входе в театр. Но когда объявили, что в иды марта сенат соберется на заседание в курию Помпея, то все с охотой отдали предпочтение именно этому времени и месту.
То, что его жизни грозит опасность, диктатор знал или в крайнем случае догадывался. И хотя он отказался от декретированной ему почетной стражи, сказав, что он не хочет жить в постоянном страхе, тем не менее он как-то бросил фразу, что не боится людей, которые любят жизнь и умеют наслаждаться ею, но ему внушают большее опасение люди бледные и худощавые. В этом случае Цезарь явно намекал на Брута и Кассия.
Злосчастные иды марта в истории приобрели нарицательный смысл как роковой день. Убийство Цезаря и предшествующие ему зловещие предзнаменования довольно драматично описывают древние авторы. К примеру, все они единодушно указывают на множество явлений и знаков, начиная от самых невинных, вроде вспышек света на небе, неожиданного шума по ночам, и вплоть до таких страшных признаков, как отсутствие сердца у жертвенного животного или рассказа о том, что накануне убийства в курию Помпея влетела птичка королек с лавровой веточкой в клюве, преследуемая стаей других птиц, которые ее здесь нагнали и растерзали.
А за несколько дней до убийства Цезарь узнал, что табуны коней, которых он при переходе Рубикона посвятил богам и отпустил пастись на воле, упорно отказываются от еды и проливают слезы.
Знамения на этом не заканчивались. Накануне перед убийством Цезарь обедал у Марка Эмилия Лепида, и, когда случайно речь зашла о том, какой род смерти самый наилучший, Цезарь воскликнул. «Внезапный!» Ночью, после того как он уже возвратился домой и заснул в своей спальне, неожиданно растворились все двери и окна. Разбуженный шумом и ярким светом луны, диктатор увидал, что его жена Кальпурния рыдает во сне: у нее было видение, что мужа закалывают в ее объятиях и он истекает кровью.
С наступлением дня она начала уговаривать мужа не выходить из дому и отменить заседание сената или в крайнем случае принести жертвы и выяснить, насколько благоприятна обстановка. Как видно, и сам Цезарь стал колебаться, потому как он никогда ранее не замечал у Кальпурнии склонности к суеверию и приметам.
Но когда Цезарь решил отправить в сенат Марка Антония, дабы отменить заседание, то один из заговорщиков, и в то же время в особенности близкий диктатору человек Децим Брут Альбин, убедил его не давать новых поводов для упреков в высокомерии и самому отправиться в сенат хотя бы для того, чтобы самолично распустить сенаторов.
По одним данным, Брут вывел Цезаря за руку из дома и вместе с ним отправился в курию Помпея, по другим сведениям, Цезаря несли в носилках. И даже по дороге в сенат ему открылось несколько предостережений. Вначале ему встретился гадатель Спуринна, который предсказал Цезарю, что в иды марта ему надо остерегаться большой опасности. «А ведь мартовские иды наступили!» - шутливо заметил диктатор. «Да, наступили, но еще не прошли», спокойно отвечал гадатель.
Потом к Цезарю попытался обратиться какой-то раб, якобы осведомленный о заговоре. Однако, оттесненный окружавшей диктатора толпой, он не смог сообщить ему об этом. Раб вошел в дом и заявил Кальпурнии, что станет дожидаться возвращения Цезаря, так как хочет сообщить ему нечто очень важное.
В конце концов, Артемидор из Книда, гость Цезаря и знаток греческой литературы, тоже имевший достоверные сведения о намечающемся убийстве Цезаря, вручил ему свиток, в котором было изложено все, что он знал о подготовке к покушению. Увидев, что диктатор все свитки, вручавшиеся ему по дороге, передает окружавшим его доверенным рабам, Артемидор якобы подошел к Цезарю и сказал: «Прочитай это, Цезарь, сам, и не показывай кому-то другому, и немедленно! Здесь написано об очень важном для тебя деле». Цезарь взял в руки свиток, но из-за многочисленных просителей прочесть его так и не смог, хотя не раз пытался это сделать. Он вошел в курию Помпея, все еще держа в руках свиток.
Заговорщикам не раз казалось, что их вот-вот разоблачат. Один из сенаторов, взяв за руку Публия Сервилия Каску, сказал: «Ты от меня, друга, скрываешь, а Брут мне все рассказал». Каска в смятении не знал, что ответить, но тот, смеясь, продолжал - «Откуда ты возьмешь средства, необходимые для должности эдила?»
Сенатор Попилий Лена, увидав в курии Брута и Кассия, разговаривавших между собой, вдруг подойдя к ним пожелал им успеха в том, что они задумали, и посоветовал поторопиться. Брут и Кассий были очень напуганы таким пожеланием, тем более что, когда появился Цезарь, Попилий Лена задержал его при входе каким-то серьезным и весьма продолжительным разговором. Заговорщики уже готовились покончить с собой, прежде чем их схватят, но в этот момент Попилий Лена простился с диктатором. Стало понятным, что он обращался к Цезарю с каким-то делом, может быть просьбой, но только не с доносом.
Был обычай, что консулы входя в сенат совершают жертвоприношения И вот именно теперь жертвенное животное оказалось не имеющим сердца. Диктатор весело подметил, что что-то подобное с ним уже происходило в Испании, во время войны. Жрец отвечал, что он и тогда подвергался смертельной опасности, сейчас же все показания еще более неблагоприятны. Цезарь велел совершить новое жертвоприношение, но и оно оказалось неудачным. Не считая более возможным задерживать открытие заседания, диктатор вошел в курию и направился к своему месту.
Далее события в описании Плутарха выглядят так: «При появлении Цезаря сенаторы в знак уважения поднялись со своих мест. Заговорщики же, возглавляемые Брутом, разделились на две группы: одни стали позади кресла Цезаря, а другие вышли навстречу вместе с Туллием Цимбром просить за его изгнанного брата; с этими просьбами заговорщики проводили диктатора до самого кресла. Цезарь, усевшись в кресло, ответил отказом на их просьбу, а когда заговорщики подступили к нему с еще более настойчивыми просьбами, он выразил им свое неудовольствие.
Тогда Туллий схватив обеими руками тогу Цезаря стал стаскивать ее с шеи, что было знаком для заговорщиков. Народный трибун Публий Сервилий Каска первый нанес удар мечом в затылок; рана эта, однако, была неглубокой и не смертельной. Цезарь, повернувшись, схватил и удержал меч. Почти в одно и то-же время оба закричали: раненый Цезарь по-латыни: «Негодяй Каска, что ты делаешь?», а Каска по-гречески, обращаясь к своему брату: “Брат, помоги!” Не посвященные в заговор сенаторы, пораженные страхом, не смели ни бежать, ни защищать Цезаря, ни даже кричать.
Или сами убийцы оттолкнули тело Цезаря к цоколю, на котором стояла статуя Помпея, или оно там оказалось случайно. Цоколь был сильно забрызган кровью. Можно было подумать, что сам Помпеи явился для отмщения своему противнику, распростертому у его ног, покрытому ранами и еще содрогавшемуся. Цезарь, как говорят, получил 23 раны. Многие из заговорщиков, направляя удары против одного, в суматохе переранили друг друга».
Перед тем как напасть на Цезаря, заговорщики условились, что они все примут участие в убийстве и как бы отведают жертвенной крови. Потому и Брут нанес Цезарю удар в пах. Отбиваясь от убийц, диктатор метался и кричал, но, увидав Брута с обнаженным мечом, накинул на голову тогу и подставил себя под удары.
Эта драматическая сцена убийства Цезаря изображается античными историками довольно согласно, за исключением отдельных деталей: Цезарь, защищаясь, пронзил руку Каски, нанесшему ему первый удар, острым грифелем («стилем»), а увидав среди своих убийц Марка Юния Брута, якобы сказал по-гречески: «И ты, дитя мое!» - и после этого перестал сопротивляться.
Мать Брута - Сервилия - была одной из самых любимых наложниц Цезаря. Как-то раз он подарил ей жемчужину стоимостью 150 000 сестерциев. В Риме мало кто сомневался, что Брут - плод их любви, что не помешало молодому человеку принять участие в заговоре.
«После убийства Цезаря, пишет Плутарх, Брут выступил вперед, как бы желая что-то сказать о том, что было совершено. Но сенаторы, не выдержав, бросились бежать, сея в народе смятение и непреодолимый страх. Одни запирали дома, другие бросали без присмотра свои меняльные лавки и торговые помещения; многие бежали к месту убийства, чтобы взглянуть на произошедшее, другие бежали оттуда, уже насмотревшись.
Марк Антоний и Марк Эмилий Лепид, более близкие друзья диктатора, ускользнув из курии, спрятались в чужих домах.
Заговорщики во главе с Брутом, еще не успокоившись после убийства Цезаря, сверкая обнаженными мечами, собрались вместе и направились из курии на Капитолий. Они не были похожи на беглецов: радостно и смело призывали они народ к свободе, а людей знатного происхождения, встречавшихся им на пути, приглашали принять участие в их шествии.
На другой день заговорщики во главе с Брутом вышли на Форум и произнесли речи к народу. Народ слушал ораторов, не выражая ни неудовольствия, ни одобрения, и своим полным безмолвием показывал, что жалеет Цезаря, но чтит Брута.
Сенат же, заботясь о забвении прошлого и о всеобщем примирении, с одной стороны, почтил Цезаря божественными почестями и не отменил даже самых маловажных его распоряжений, а с другой - распределил провинции между заговорщиками, шедшими за Брутом, почтив их подобающими почестями; потому все думали, что положение дел в государстве упрочилось и вновь достигнуто наилучшее равновесие».
«Он часто говорил, что жизнь его дорога не столько ему, сколько государству - сам он давно уже достиг полноты власти и славы, государство же, если с ним что случится, не будет знать покоя и ввергнется в еще более бедственные гражданские войны», писал Светоний.
Эти слова Цезаря оказались пророческие. «После вскрытия завещания Цезаря выяснилось, что он оставил каждому римскому гражданину значительную денежную сумму, замечает Плутарх. Видя, как его труп, обезображенный ранами, несут через Форум, толпы народа не сохранили спокойствия и порядка; они нагромоздили вокруг трупа скамейки, решетки и столы менял с Форума, подожгли все это и таким образом предали тело сожжению.
Потом одни, схватив горящие головни, кинулись поджигать дома убийц Цезаря, а другие побежали по всему городу в поисках заговорщиков, чтобы схватить их и разорвать на месте. Но никого из заговорщиков найти не удалось, так как все они надежно попрятались по домам».
Когда по прошествии многих лет улеглось пламя жестокой гражданской войны, победитель император , наследник Цезаря и основатель Римской империи, соорудил мраморный храм Божественного Юлия в центре Форума на том месте, где пылал погребальный костер диктатора.
На протяжении всей истории Римской империи все императоры носили имя Цезаря: оно стало нарицательным и превратилось в титул.
Время чтения: 11 мин
Liferead продолжает цикл «Истории с Алексеем Курилко». В фокусе писателя — человек, чье имя стало синонимом слова «предательство». Тот, кого Данте в «Божественной комедии» поселил в самом сердце ада.
Есть имена, знакомые всем. Но не всем известны подробности жизни носителя сего имени. Не все знают, откуда и когда оно стало известно, и почему несет в себе отрицательный, например, или, напротив, — положительный заряд, ту или иную оценку.
Но имя считается знаковым, и порой становится синонимом какого-нибудь качества характера. Скажем, ленивого, равнодушного лежебоку мы спокойно можем назвать Обломовым. Хотя более точно фамилия этого литературного героя преобразована в слово, красноречиво и кратко передающее то, что прежде нужно было долго объяснять — «активную» пассивность, или же попросту «облом».
Кровожадного убийцу и мучителя мы автоматически зовем Иродом. Хотя на самом деле исторически, без библейской легенды, это был не самый худший и далеко не столь уж жестокий царь и человек. Тем не менее, мучитель Ирод.
А как мы могли бы назвать подлого предателя? Ну, прежде всего, Иуда. Как же, Иуда Искариот! Вот уж действительно есть за что! Предал! Хуже того, продал. За тридцать серебренников! И кого?! Самого Господа Бога, Иисуса! Неудивительно, если предавшего вас вы, не задумываясь, обзовете Иудой.
Ну, а если выяснится вдруг, что он был не один, что ему помогал вас предать кто-то еще, причем кто-то очень вам близкий, уж тогда вы точно не сможете удержаться от крылатой фразы: «И ты, Брут!».
Предательство Брута подкосило Цезаря
Сейчас есть книги и фильмы, в которых поступок Марка Юния Брута пытаются как-то объяснить, обелить, оправдать. Мол, все это следствие его благородной натуры. Он, дескать, не мог поступить иначе, так уж на роду было написано.
А совершил он это все ради республики и во имя справедливости. Только знаете, совершать подлость, прикрываясь красивыми словами — это не ново! А добрые дела плохими поступками не достигаются.
Прав был тот, кто сказал: «Когда некто убивает убийцу, количество убийц остается прежним». А в случае с Брутом и Цезарем — не просто убийство. Тут еще и предательство, и скопом на одного безоружного!
Нет. На героя Брут не тянет, и трудно сделать из него человека благородного, раз он запятнал руки кровью, пусть даже кровью тирана. Да будь тот тиран хоть трижды не прав, нельзя поступать так подло, низко и трусливо! Это неэтично, неэстетично, хотя «дешево и практично».
Ведь оружие под тогами смогли пронести лишь некоторые, тайно, так как в сенат нельзя было входить вооруженным. Остальные наносили удары Цезарю стилусами — палочками для письма. Ручная работа, однако. Но не для поэта и мыслителя, каким хотел себя видеть наш «герой».
Убийству Цезаря посвятили много книг и фильмов
Девятый круг Ада
Те, кто читал «Божественную комедию» Данте, знают, что в самом центре ада, в ледяном царстве девятого круга, сам дьявол в виде звероподобного чудовища о трех головах терзает три оледеневшие души, принадлежавших той самой, интересующей нас, категории.
Все трое по Данте считаются самыми страшными грешниками, жившими некогда на земле, ибо все трое были предателями. Именно предательство считается самым страшным грехом. С них — и самый суровый спрос. Имена их известны: Гай Кассий, Марк Юний Брут и, конечно, Иуда.
Для Данте эти трое были величайшими грешниками во всей истории человечества. Третий требует отдельного разговора, а вот первые двое были причастны к убийству Гая Юлия Цезаря — который, к слову сказать, тоже здесь, в аду, неподалеку мучается. Правда, не в девятом, а в самом первом круге ада.
Но в данном случае нас интересует конкретно Брут, имя которого стало символом предательства. Ведь он не просто предал, но и лично нанес удар тому, кто так доверял и так любил его, что недоуменно спросил: «И ты, Брут!?».
Впрочем, это по Шекспиру так! А тот, когда сочинял свои исторические пьесы о временах Древнего Рима и Древней Греции, всегда ссылался на Плутарха. Но доверять этой парочке не стоит.
Лично я предпочитаю верить в другую версию, еще более страшную и печальную. А именно: когда-то у Цезаря с Сервилией, матерью Брута, был бурный роман, который время от времени то затухал, то вспыхивал с новой страстью. Это и дает повод некоторым историкам повторять вслед за сплетниками, жившими в те далекие времена, будто Марк Юний Брут был незаконнорожденным ребенком Цезаря. И поэтому он крикнул не: «И ты, Брут?», а нечто совсем иное. Но не будем забегать вперед.
Род Брутов
Марк Юний Брут (85—42 годы до н. э.) был плебейского рода. Хотя сам Гай Юний Брут, как и его отец, имели основания полагать, что их род очень древний, аристократический, и восходит к тому самому легендарному Бруту, который в далекие года убил последнего царя, и с тех пор образовалась Римская Республика.
На самом деле их происхождение было более низкое и не могло идти от того легендарного основателя Римской Республики, который сверг последнего царя Тарквиния Гордого, приходившегося ему родным дядей. А если так, стало быть, «яблоко от яблони недалеко падает».
Сам Марк Юний, когда заслужил право выпускать собственную монету, первым делом стал чеканить деньги, на которых был изображен именно тот Брут, чье имя вошло в историю как имя человека, подарившего Риму свободу. С тех пор римляне поклялись, что никогда ими не станет править один человек.
Ради этой свободы погиб отец нашего героя — тоже Марк Юний Брут. В Риме было принято, чтобы имена переходили из рода в род, а Юний означало чаще всего «младший» — так вот, его отец погиб, когда мальчику едва исполнилось восемь лет. Он был сенатором, ярым сторонником сенатской республики. После смерти диктатора и тирана Суллы, против долгой и кровавой диктатуры которого он и выступал, пришло время вернуться к прежнему порядку — республиканскому строю в чистом виде.
Ждал часа для мести
Но кое-кто, а главное — Помпей, временно помирившийся с Цезарем, возжелал больше власти. И, как сейчас говорят, «заказал» смерть его отца: по его приказу тот был тайно и подло умерщвлен. Отец Брута знал, что ему грозит смерть, и пытался сбежать из Рима. Но наемники Помпея настигли сенатора на Эмилиевой дороге, около реки По на севере Италии, и убили его.
Брут поклялся отомстить за смерть отца, и уже тогда, будучи слишком мал, затаил глубокую обиду и ждал подходящего часа. Во всяком случае, он рос с ненавистью к Помпею, убившему, как он считал, его отца.
Роман матери Брута с Цезарем
В отличие от уважаемого и героического отца, матушка Брута — Сервилия, была известна всему городу не своим благородным поведением, а как раз наоборот. Ее считали развратной женщиной.
Впрочем, в ту эпоху распутство высшего света не считалось зазорным. Рим постепенно весь погружался в разврат, можно сказать, это был Золотой век разврата. Конечно, особо распутных женщин осуждали и корили, но, в принципе, на все смотрели сквозь пальцы, если это не переходило уж явно грань дозволенного. Впрочем, грани эти были размыты.
В молодые годы между Сервилией и Юлием Цезарем был роман, хотя оба к тому времени уже были в браке. Тем не менее, их роман был весьма бурным и продолжительным, что и дало впоследствии пищу для подозрений в том, что Марк Юний мог быть сыном Цезаря.
В любом случае, Цезарь и Сервилия на всю жизнь сохранили друг к другу теплые чувства. Когда Цезарь стал популярным и богатым, Сервилия имела наглость выпрашивать у него разные ценные подарки. И если поначалу это были всякие безделушки, типа жемчужного ожерелья, то по мере того, как он двигался вверх по карьерной лестнице, росли и ее запросы. И скоро он уже дарил ей или ее семье целые дома и поместья, конфискованные у врагов отечества.
Красавица Сервилия — мать Брута
Честный учитель и друг
Брут рос без отца. Позже у него появился отчим, но отца он ему не заменил. Большую роль сыграл сводный брат его матери — Марк Порций Катон-младший. Он стал для Брута больше, чем отцом — кумиром, ведь был, по сути, образцовым римлянином. Все в Риме равнялись на Катона. Мальчишки мечтали быть таким же, как он.
Марк Порций Катон был храбр, бескорыстен, принципиально честен и справедлив. Скоро в Риме стало принято говорить: «Один свидетель — не свидетель, будь это хоть сам Катон». Или вот такая поговорка вошла в обиход речи Рима: «Я в это не поверил бы, даже если бы об этом поведал сам Катон». Вот какой благородный и честный кумир и учитель был у Брута.
Но их разница в возрасте была небольшой. Марк Порций Катон-младший сделался для мальчишки кем-то вроде старшего товарища или брата. Дружба с ним, конечно, повлияла на его развитие, но увы, не настолько, чтобы он смог стать таким же честным и благородным.
Этот друг Брута был стоиком — для него добродетель была выше удовольствия или чего-то, что делается себе во благо. Главная добродетель истинного римлянина — благо для Родины и римского общества.
Брут получил классическое римское образование, знал несколько языков, побывал в Афинах, но более всего любил Грецию. Недаром о Греции говорили, что даже завоеванная, она полностью завоевала захватчика. Постепенно во все римское просачивалось все греческое. В том числе и построение мыслей, мировоззрение, ценности и идеалы. И греческое ядро оказалось в основании буквально всех римских культурных достижений.
Брут считал Грецию, а точнее Афины, родиной демократических идей о замечательном общественном устройстве, которое в Риме на тот момент пошатнулось. Тех самых идей, за которые и погиб его отец.
В Риме в это время формируется первый триумвират: Союз трех консулов, с диктаторскими, пусть и временно, полномочиями — Цезаря, Помпея и Красса — самых видных политиков. Но временными оказались не полномочия, а сам союз этой тройки — триумвират. После гибели Красса Цезарь и Помпей вступили в противоборство. Оба обещают народу одно и то же: свободу, счастье и исполнение народной воли. И оба хотят на самом деле одного — единоличной и полной власти.
Как Цезарь спас Брута от смерти
Марк Юний Брут оказался в очень тяжелом положении. Оба диктатора пытались перетянуть молодого литератора
— а он уже кое-что написал — и начинающего политика — а он уже заслужил звание «первый среди молодежи» — на свою сторону. В народе его уважали, и его гордое имя не было пустым звуком ни для Помпея, ни для Цезаря — оно могло сыграть на популярность того или другого. Хотя, наверняка, им обоим его республиканские идеи были г лубоко чужды. Брут поступает так, как поступают два его кумира, — дядя Марк Порций Катон-младший и великий Цицерон — идол молодежи того времени. Да и его друг Кассий так поступил. Все поддержали Помпея. И Помпей был разбит! С друзьями и соратниками Помпея не церемонились. И хотя Цезарь объявил вскоре о всеобщей амнистии, многих убивали спокойно посреди бела дня. Сервилия, мать Брута, бросилась к Цезарю и стала просить заступиться за сына. И Юлий Цезарь спас юношу, жизнь которого не стоила нынче ни гроша.
Более того: он не только не покарал молодого человека, но так же, как и Цицерона, приблизил к себе. Осыпал дарами. Назначил на престижную должность. Цезарь умел быть не только щедрым, но и великодушным. Ну ладно, почему церемонятся с Марком Тулием Цицероном, гениальным римским оратором, замечательным писателем, известным не только всему Риму, но и всему миру, — ясно. Но отчего так церемонятся с Брутом? Да вот — нравился ему этот парень. И мать просила.
Надо сказать, талантливый Брут хорошо начал свою карьеру и быстро приобрел некоторую известность. Писал, сочинял и в прозе, и в ином жанре. Публично выступил с несколькими речами на судах, причем довольно удачно. Он был замечен. Его уважали.
Цезарь простил и принял Брута, а тот спланировал его убийство
Гадкий ростовщик
Только не стоит его идеализировать! Не только потому, что он вскоре совершил страшнейший грех: он и до этого святым не был. Сам Цицерон в одном письме признавался другу, что Марк Юний Брут — жаден, и что он — злостный тайный ростовщик, который под псевдонимом давал деньги в долг, причем почти под 50%! Если быть точным — под 48. Такое было просто неслыханно! Цицерон был так возмущен, что первое время не желал с таким человеком иметь что-то общее.
Те, кто пытается идеализировать Брута, часто смущены этим обстоятельством, и пытаются оправдать все это не иначе, как дурной наследственностью матери, которая действительно была крайне корыстна. Но какая разница, по какой причине в нем была данная черта? Что пнем об сову, что совой об пень, а все одно — сове не жить! Верно? Хотя и Цицерон, и Брут, тем не менее, станут друзьями, товарищами и соратниками… Что поделаешь? Политика — дело нечистое.
Говорят, когда Цезарю доносили на Брута, что тот, дескать, готовит на него покушение, Гай Юлий не верил. Слишком уж он хорошо к нему относился. А однажды, когда ему вновь донесли, мол, Брут, явно что-то замышляет, Цезарь, указав на свою грудь, спросил: «Неужто вы думаете, будто мой мальчик не сможет подождать, пока это не станет мертвой плотью?». То есть существует вероятность, что Цезарь готовил Брута в свои преемники. И это утверждают очень многие.
Брут предал того, кто в него верил
Расплата за милость к врагам
Однако Брут решился на предательство не сразу, а после долгих колебаний. Его даже пришлось уговаривать. Ему подбрасывали письма, в которых он укорялся как трус, который не решается подарить Отечеству свободу, как это сделал его великий предок. Противники единовластия в обласканном Цезарем Бруте увидели вдруг своего лидера. Брут был для них словно знамя для свержения диктатуры. Хотя по сути его тупо использовали, играя на его тщеславии. К Бруту прямо-таки взывали: убей тирана! А этот «тиран», на свою беду, всегда проводил политику милосердия к врагам. Он никогда не казнил бывших врагов и противников. Более того: он часто даже помогал делать им хорошую карьеру, и в этом смысле был уникален. Что его и сгубило.
Несмотря на ужасные предзнаменования, а их было много, Цезарь, как и планировал, отправился в Сенат в тот самый день, который должен был стать для его судьбы роковым. О чем его неоднократно предупреждали! Мало того: Цезарь отправился без охраны, что характерно. А его друзей и ближайших соратников просто отвлекли. И вот — 15 марта 44 года прямо у статуи его поверженного соперника Помпея на Цезаря нападают многочисленные заговорщики. Никто не желал отвечать за его убийство, поэтому Брут предложил трусливый план: все нападут одновременно, и каждый должен нанести хотя бы один удар, чтобы все без исключения были повинны в его смерти. Чтобы кровь Цезаря была на всех заговорщиках.
Первым ударил тот самый Гай Кассий. Но у него так тряслись руки, что удар получился слабым и не смертельным. Цезарь закричал: «Что ты делаешь, мерзавец Кассий?». Но слушать Цезаря никто не стал, и все набросились на него скопом. Цезарь оборонялся как мог, пока не увидел, что среди нападавших находится и его ближайший друг Брут. И вот тогда… тогда словно силы покинули его. Он лишь удивленно и как-то растерянно полувопросительно проговорил: «Как? И ты, дитя мое?». На что, если верить одному из древних историков, циничный Марк Юний Брут заявил: «И я, Цезарь». Тому ничего не оставалось, как, приподняв край тоги, накрыть ею голову в знак полного стыда и отчаяния. Дальше заговорщики наносили смертельные удары человеку, который даже и не думал оказывать сопротивление. Предательство друга — вот что стало последним смертельным ударом для Цезаря.
Марк Юний Брут своим убийством, в отличие от легендарного предка, не получил дивиденды в виде уважения и славы. Напротив — для потомков он стал символом подлого предательства и коварного убийства ближайшего друга.
Но есть таки Бог на земле. Хотя древние римляне христианами не были. Данте и поместил невинноубиенного Цезаря в первый круг ада за то, что тот не был крещен. А где же Бог? Да всюду! План заговорщиков, даже удавшись, в итоге провалился. 300 сестерциев, которые Цезарь завещал римлянам, были «возмещены» его убийством. Брут сбежал. Собрал армию, но был разбит. Тогда он решил себя убить. Но даже и здесь не смог умереть геройски. Боясь, что рука его дрогнет в последнюю минуту, он приказал рабу держать меч, на который и кинулся, чтобы умереть самому. В Риме смерть от собственного меча считалась почетной. Но ни почета, ни славы, о которых Брут так пекся, он не удостоился. Хотя и стал классиком. Классиком предательства и коварного убийства ближайшего друга. И нам остается повторить вслед за миледи из «Трех мушкетеров», блистательно сыгранной Маргаритой Тереховой: «Да будет проклят он!».
Что посмотреть: знаменитые экранизации
- Веселый фильм «Астерикс на олимпийских играх» (2008 г.)
- Сериал «Рим», 2 сезона (2005—2007 гг.)
- «Юлий цезарь» с Марлоном Брандо
Во всемирной истории хватает знаковых личностей. И если хотите продолжить увлекательное чтение, у нас есть для вас другие персонажи «Невыдуманных историй» — 16-й президент США, и .
Брут и Кассий
Между тем положение в Риме с каждым днем усложнялось. Начиналась гражданская война.
В восточных провинциях сосредоточивали войска убийцы Цезаря – Гай Кассий и Марк Брут. Они объявили о своей верности сенату и за счет беззастенчивого ограбления населения провинций собирали средства для борьбы с противниками.
По совету Цицерона сенат объявил Антония «врагом отечества». Во главе направленной против него армии были поставлены выбранные законным порядком два консула и Октавиан, которому предоставили командовать его двумя легионами. Октавиана не смущало, что он оказался в одном лагере с убийцами его приемного отца. Он стремился к власти любыми путями.
Войска двинулись к городу Мутине, на севере Италии, где стояли легионы Антония. Произошло решающе сражение. Войска Антония были разбиты. Оба консула пали в бою, и Октавиан остался единственным командующим. От природы осторожный, он не решился преследовать отступающие войска Антония, и те, переправившись через Альпы, спустились в Нарбонскую Галлию. Здесь стоял со своими легионами Марк Эмилий Лепид, один из ближайших сподвижников Цезаря. Войска Антония объединились с войсками наместника Галлии Лепида. Теперь в их распоряжении оказалось 17 легионов, и они двинулись на Италию.
Октавиан оставался в Риме фактически полновластным правителем.
Клеопатру все это время больше волновала внутренняя жизнь Египта и события в соседних странах, чем в далекой Италии. На востоке шла борьба между несколькими группировками, и богатой стране не удалось бы избежать участия в войне.
Из книги Сравнительные жизнеописания автора ПлутархБрут 1. Предком Марка Брута был Юний Брут, чье бронзовое изображение с мечом в руке древние римляне поставили на Капитолии среди статуй царей, ибо ему главным образом обязан Рим падением Тарквиниев. Древний Брут и от природы нравом обладал твердым, как закаленный меч, и
Из книги …Para bellum! автора Мухин Юрий ИгнатьевичИ ты, Брут? Да, Сталин вырастил из Жукова полевого полководца. Сделал ему славу Великого. Думаю, что она была не заслужена, но дело в том, что на войне сильнейшим оружием является пропаганда. А в пропаганде таким оружием является пример – тот, на кого нужно равняться.
Из книги Мифы и предания Древнего Рима автора Лазарчук Дина АндреевнаИ ты, Брут? Когда Цезарь стал бессрочным диктатором, победив Помпея в гражданской войне, высокомерие его проявилось, как никогда ранее. В заносчивом его поведении видели стремление сделаться царем, что возбуждало против Цезаря невиданную прежде народную ненависть. Таких
Из книги Человеческий фактор автора Мухин Юрий ИгнатьевичИ ты, Брут? Да, Сталин вырастил из Жукова фронтового полководца. Сделал ему славу Великого. Думаю, что она была не заслужена, но дело в том, что на войне сильнейшим оружием является пропаганда. А в пропаганде таким оружием является пример - тот, на кого нужно равняться.
Из книги Война разведок. Тайные операции спецслужб Германии. 1942-1971 автора Гелен РейнхардОПЕРАЦИЯ «БРУТ» Вольвебер пережил особенно тяжелый удар, когда в конце 1953 года внезапно исчез его ближайший сотрудник министериальрат – не буду упоминать его имя и фамилию, а назову просто ВТ. Когда шеф госбезопасности узнал, что его, пожалуй, самый верный сотрудник,
Из книги История Древнего Рима в биографиях автора Штоль Генрих Вильгельм4. Спурий Кассий Висцеллин «Спурий Кассий – первый римлянин, о котором исторически известно, что он был великий человек, потому что Брут и Попликола принадлежат еще к личностям легендарным» (Швеглер). Что он был необыкновенный человек, доказывают его три консульства и два
Из книги Римская история в лицах автора Остерман Лев АбрамовичГлава VII И ты, Брут?..
автора Бейкер ДжорджБрут и Кассий. Суд над Брутом. Раздача земли. Обещание Брута. Заботы Антония Брут и Кассий сделали все возможное, чтобы опередить противников. Как только они поняли, что требования людей определились – будь то человек с улицы, маленький человек и труженик, – они созвали
Из книги Август. Первый император Рима автора Бейкер ДжорджКассий присоединяется к Бруту. Политика Брута и Кассия. Кассий на Родосе. Сбор податей на Родосе Из-за поспешности, с которой Кассий должен был перевезти свое огромное войско на запад, требовалось пополнить казну за счет других источников, кроме Египта. Он уже наложил дань
Из книги Марк Аврелий автора Фонтен ФрансуаКассий: жребий брошен В середине апреля 175 года Сирмий стал дипломатической столицей. Никто уже не удивлялся, что по городу свободно ходят германские и сарматские вожди в сопровождении телохранителей. Римляне не торопились заключать мир: им было нужно, чтобы этот мир был
Из книги История Армении автора Хоpeнaци Мовcec18 Как Кассий воспротивился Тиграну; восстание Михрдата и строительство Кесарии Разгневанные римляне посылают Кассия с бесчисленным войском. Тот прибывает и, воспротивившись армянским войскам, не дает им перейти Евфрат и опустошить Сирию.Около этого времени у Тиграна
Из книги О знаменитых людях автора Аврелий Виктор СекстLXXXIII Гай Кассий Лонгин Гай Кассий Лонгин был квестором Красса в Сирии, после гибели которого собрал остатки его войска и вернулся в Сирию. (2) На реке Оронте он победил царского военачальника Осака. (3) Затем за то, что нечестно торговал сирийскими товарами, получил
Из книги Древние германцы автора Коллектив авторовДион Кассий Люций Клавдий Кассий Дион Кокцеан, более известный как Дион Кассий (др.?греч. ???? ???????; лат. Lucius Claudius Cassius Dio Cocceianus), римский историк греческого происхождения, жил приблизительно между 150 и 230 годами н. э. Он был родом из богатой семьи из Никеи в Малой Азии. Дион
Из книги Мировая закулиса против Путина автора Большаков Владимир Викторович«И ты, Брут?!» Торг честью не обогащает. Л. Вовенарг Достоинство государства зависит в конечном счете от достоинства образующих его личностей. Д. Милль «Свой - Чужой» Путин никогда не сдает своих. По крайней мере, до тех пор пока не убеждается, что они уже не свои, а чужие.
Из книги Клеопатра: История любви и царствования автора Пушнова ЮлияБрут и Кассий Между тем положение в Риме с каждым днем усложнялось. Начиналась гражданская война.В восточных провинциях сосредоточивали войска убийцы Цезаря – Гай Кассий и Марк Брут. Они объявили о своей верности сенату и за счет беззастенчивого ограбления населения
Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин ВасильевичДревнеримская империя была мощной державой, покорившей множество земель. Важную роль в создании такого крупного государства играли как монархи, так и полководцы, которые во главе своих армий завоевывали чужие территории. Одним из самых известных таких полководцев является Его убийство окутано множеством тайн и секретов, но неизменным остается только то, что последними его словами стали: «И ты, Брут!» Тем не менее, многие задаются вопросом о том, почему именно это было последнее, что слетело с уст и завоевателя.
Марк Юний Брут
Все предки Брута были ярыми борцами за свободу, оборонявшими народ от деспотов и активно пропагандирующими тираноборчество. Его дед по отцовской линии - Луций Юний Брут - стал участником свержения Гая Сервиллия Агала, а отец сам был убит за свои взгляды Помпеем Великим, когда Брут был еще ребенком. На воспитание его взял к себе брат матери, немало известный воин Квинт Сервилий Цепион.
Марк Юний Брут участвовал со своим дядей во множестве боев, выступая на стороне Помпея, противоборствующего Цезарю. Неизвестно почему после поражения армии Помпея при Фарсале, которое состоялось в 48 году до н. э., Цезарь решил сохранить жизнь Бруту, а впоследствии еще назначил его сразу на несколько серьезных должностей. Уже в 46 году до н. э. он стал проконсулом, а в 44 году до н. э. - претором в Риме.
Цезарь и Брут
Древнеримский император оказывал Бруту очевидное расположение, а привело это только к тому, что Цезарь стал жертвой коварного заговора и был предан человеком, который, казалось бы, должен быть ему бесконечно благодарен. Тем не менее, Брут стал не только участником, но и главой заговора. Его идейным вдохновителем стал Гай Кассий Лонгин, желавший умертвить диктатора. Дни того, кто сказал: «И ты, Брут!» - были сочтены.
Заговор
Организовывая заговор, Брут руководствовался не только государственными мотивами, но и личными. Цезарь соблазнил его мать - Сервилию, что опозорило и обесчестило молодого римского сенатора. Некоторые историки даже считают, что Брут был незаконнорожденным сыном великого полководца, иначе почему бы он так ему симпатизировал...
Участниками заговора были также сенаторы, недовольные тем, что Цезарь стремился ограничить полноту власти этого государственного органа и превратить в монархию. По мнению многих политических деятелей тех времен, идеальной моделью являлась власть, при которой все слои населения находились бы в гармонии. При таком строе невозможно существование тиранического властелина, коим, по мнению сенаторов, являлся Цезарь.
Убийство
15 марта 44 года до н. э. Цезарь произнес свои последние слова, которые стали крылатым выражением: «И ты, Брут!» Сигнал к атаке подал поверенный императора Луций Цимбер. Ни один из заговорщиков не хотел единолично совершать убийство, дабы не брать на себя грех, поэтому они договорились о том, что каждый из них будет наносить Цезарю удары при помощи стило, поскольку в здание сената не пропускали с оружием.
После ударов первых заговорщиков полководец все еще оставался живым и пытался сопротивляться. Когда подошла очередь Брута вонзить в своего покровителя стило, Цезарь с огромнейшим удивлением вскрикнул: «И ты, Брут!» - поскольку у него не было ни малейшей причины не доверять своему любимцу, и он никак не ожидал от него такого предательства.
Даже много веков спустя слова, сказанные Цезарем, остаются известными во всем мире. Немало этому способствовал Плутарх, запечатлевший их на бумаге, и Шекспир, написавший пьесу «Юлий Цезарь». Крылатая фраза «И ты, Брут!» до сих пор символизирует предательство и вероломство близкого человека.
Брут был сыном Марка Юния Брута и сводной сестры Катона Утического, Сервилии. Ошибочно считается потомком Люция Юния Брута, изгнавшего последнего римского царя - Тарквиния Гордого. На самом деле первый консул Брут был патрицием, а убийца Цезаря принадлежал к плебейскому роду, предположтельно, происходившему от кого-то из вольноотпущенников (подобно тому как плебейский род Клавдиев происходит от вольноотпущенника Клавдиев-патрициев). Брут был усыновлен братом своей матери, Квинтием Сервилием Цепионом, и получил поэтому его имя. Во второй раз он был женат на Порции, дочери Катона Утического.
Политическая деятельность
В 59 до н. э. Брут был ложно обвинен в устройстве заговора против Помпея, но Цезарь, к тому времени ставший любовником матери Брута, позаботился о том, чтобы обвинения были сняты. Брут был сперва противником Помпея, умертвившего в Галлии его отца, но потом примкнул к нему, когда Помпей выступил защитником дела оптиматов (аристократической фракции) в гражданской войне. Однако после того, как Цезарь победил Помпея в битве при Фарсале (48 до н. э.), Брут перешёл на сторону Цезаря, который дружески принял его и дал ему в 46 г. до н. э. в управление Цизальпинскую Галлию. В 44 до н. э. Брут стал претором, после чего он должен был получить в управление Македонию и даже стать консулом.
Убийство Цезаря
И все-таки Брут стал главой заговора против Цезаря. Он получал с разных сторон анонимные требования, напоминавшие ему о происхождении от Брута, освободителя Рима от царской власти, и побуждавшие его к разрыву с Цезарем. Наконец, Гай Кассий Лонгин привлек его на свою сторону. Пример Брута побудил затем и многих знатных римлян примкнуть к заговору против Цезаря.
Но когда Цезарь был убит 15 марта 44 г. до н. э., Бруту и заговорщикам не удалось увлечь за собою народ. Антоний, умерщвлению которого заодно с Цезарем воспрепятствовал сам Брут, сумел, путем прочтения народу завещания Цезаря, которым предоставлялись народу весьма значительные суммы, возбудить в толпе ярость и жажду мести его убийцам.
Боевые действия против триумвиров и гибель
Тогда Брут направился в Афины и захватил Македонию. Гортензий, управлявший до тех пор Македонией, присоединился к нему. Владея всей Грецией и Македонией, Брут стал во главе сильного войска, с которым разбил в 43 до н. э. Гая Антония, брата триумвира, и взял его в плен. Затем он двинулся в Азию и соединился с победоносным Кассием, вместе с которым получил от сената верховную власть над всеми провинциями на Востоке.
В Риме, однако, скоро восторжествовали триумвиры: Марк Антоний, Октавиан и Лепид. Все заговорщики были осуждены, и против Брута с Кассием было снаряжено войско. Последние двинулись назад в Европу, чтобы дать отпор триумвирам. Они переправились через Дарданеллы и стянули своё войско, 17 легионов и 17000 конницы, на равнинах при Филиппах в Македонии, где триумвиры Антоний и Октавиан столкнулись с ними осенью 42 до н. э.. В первой битве, которую вёл Октавиан, Брут взял верх над его войсками; но Кассий был разбит Антонием и покончил с собой. Спустя примерно 20 дней Брут вынужден был требованиями своего войска дать второе сражение, в котором и потерпел полное поражение. С немногими друзьями он успел избежать гибели. Видя, однако, что его дело погибло бесповоротно, он бросился на свой меч..
Сочинения
Из речей Брута сохранились лишь немногие отрывки; напротив того, его переписка с Цицероном сохранилась вся и составляет два тома. Подлинность отдельных писем, однако, оспаривалась, и именно Тэнстолем (Кембр., 1741 и Лонд., 1744), Цумптом (Берлин, 1845) и Мейером (Штуттг., 1881); защитниками же подлинности их выступали: Мидльтон (Лондон, 1743), Герман (Гётт., 1844-45), Кобэ (в «Mnemosyne», 1879), Гастон Буассье («Cicéron et ses amis», Париж, 1865; 7-е изд., 1884).
